(no subject)
Сердце кормилось остатками,
Дань для него высока…
Трудно с такими повадками –
Ставят клеймо слабака.
Сильным приятней и выгодней:
Просто погромче рычи –
С голосом зычным не выгонят
И не оставят в ночи.
Будут кормить тебя мякотью
И отзываться на рык –
Плата за право инакости...
Так к поклоненью привык,
Стал ты лоснящимся, гладким - и
Щурясь, смотрел свысока.
Сердце кормилось остатками...
Но обмелела река,
Высохли в мареве прерии,
И разбежалось зверьё –
Все, что когда-то поверили
В звучное имя твоё.
Чем же тебя мне порадовать,
Как накормить и спасти?
Смотрит пустыня агатово,
Сердце сжимая в горсти..
Долю безмерной усталости
Молча тебе отдаю –
Без колебаний и жалости…
Львиную долю твою.
Дань для него высока…
Трудно с такими повадками –
Ставят клеймо слабака.
Сильным приятней и выгодней:
Просто погромче рычи –
С голосом зычным не выгонят
И не оставят в ночи.
Будут кормить тебя мякотью
И отзываться на рык –
Плата за право инакости...
Так к поклоненью привык,
Стал ты лоснящимся, гладким - и
Щурясь, смотрел свысока.
Сердце кормилось остатками...
Но обмелела река,
Высохли в мареве прерии,
И разбежалось зверьё –
Все, что когда-то поверили
В звучное имя твоё.
Чем же тебя мне порадовать,
Как накормить и спасти?
Смотрит пустыня агатово,
Сердце сжимая в горсти..
Долю безмерной усталости
Молча тебе отдаю –
Без колебаний и жалости…
Львиную долю твою.